У Алекса Гарленда есть одна мысль, когда дело доходит до революции искусственного интеллекта: осуществить ее. Реализовав себя в качестве романиста («Пляж») и сценариста («28 дней спустя», «Дредд»), он решил попробовать себя в роли режиссера с фильмом «Из машины», который вот-вот выходит на экраны и поднимает кучу вопросов об искусственном интеллекте и этике.
Техник (Оскар Айзек) тайно разрабатывает робота по имени Ава и просит одного из своих сотрудников (Домхэлл Глисон) оценить ее способности, используя тест Тьюринга. Скандалы, интриги, расследования, опасности — все как обычно, но в отличие от штампованных андроидов, которые живут по принципу «мыслю — следовательно убиваю», Ава умная, даже добрая, и может быть куда более подходящей наследницей этого мира, чем человек, ее создавший. 
«Из машины» — необычный фильм про искусственный интеллект. С чего началось ваше увлечение мыслящими компьютерами?
Мне 44, и я вырос в ногу с развитием видеоигр и компьютеров. Когда мне было 12 или 13, появились домашние компьютеры; ваши родители покупали их, ожидая, что вы будете учиться на них, но все, что вы делали — это играли в видеоигры. Правда, я немного программировал на Basic. Я делал простенькие программы типа «Hello World», которые придавали машине ощутимую чувствительность. Я довольно хорошо помню этот вид электрического чувства, которое вы испытывали, будто машина была живая — хотя определенно знали, что это не так.
Годы спустя я вступил в длинный спор со своим другом, который серьезно увлекался неврологией. Он считает, что компьютеры никогда не станут разумными, и у него есть хорошие научные аргументы, убеждающие в этом. Но на инстинктивном уровне я с ним просто не согласен. Я начал много читать об ИИ, разуме и сознании.
Вы работали со сложными темами раньше, поэтому эта территория для вас совершенно не нова.
Еще в «Пляже» есть темы теории мультивселенной и такого плана. Я работал над фильмом под названием Sunshine, в основе которого был вопрос тепловой смерти Вселенной. И хотя отчасти там были интересные с научной точки зрения темы, по большей части это фигня — смысла в нем было столько же, сколько в варп-двигателе в «Звездном пути». Сплошное разочарование. Я не говорю, что фильм плохой — в нем есть вещи, которые я люблю, — но что-то все равно не то. И когда я начал работать над этой темой, я подумал, что в ней есть смысл.
Какое у вас образование в сфере ИИ?
У меня есть интеллектуальное ограничение в плане того, что я могу понять. Отчасти это интеллект, отчасти понимание математики; когда они сталкиваются, образуется непроницаемая кирпичная стена для меня. Но что я могу прочитать и понять, это философские идеи, которые их окружают.
В частности, я наткнулся на книгу Мюррея Шанахана, профессора когнитивной робототехники в Имперском колледже, британской версии Массачусетского технологического института. Мне понравилась его аргументация, когда я читал книгу. Поэтому при написании сценария я связался с ним и несколькими другими людьми и сказал, что хотел бы, чтобы он жестко вчитался в сценарий и убедился, что он держится.
Так и случилось?
Мы дважды поступили самонадеянно. Во-первых, создали разумную машину, во-вторых, обзавелись робототехникой чрезвычайно высокого уровня, который позволил разумной машине иметь лицо, иметь черты. Это почти невероятно, и вы можете справедливо заметить, что это эквивалент варп-двигателю. Но это научная фантастика, и даже несмотря на нашу самонадеянность, я старался быть очень жестким.
На какую научную фантастику об искусственном интеллекте вы ориентировались, рисуя свою?
Вы можете предположить уровень грамотности аудитории по фильмам, но не по книгам. Люди могли прочитать или не прочитать «Сердце тьмы», правильно? Но они, скорее всего, видели «Апокалипсис сегодня». Поэтому когда вы работаете над научно-фантастическим фильмом, в котором будет искусственный интеллект и роботы, вы можете быть уверены, что люди что-то знают о HAL и 2001. Вы можете даже быть уверенным, что они знают о «Бегущем по лезвии бритвы» и репликантах. Таким образом, вы можете ориентироваться на грамотную аудиторию, потому что таковой она почти наверняка и будет.
И, скорее всего, они разберут ваш фильм на части тоже.
Здесь может быть проблема. При разработке робота я не хочу, чтобы люди думали о другом фильме, когда она [робот] появится на экране. Если она будет золотой, вы почти сразу же подумаете о C-3PO, и женский образ этого не отменит. Нам пришлось держаться подальше от знаковых роботов: от фильма «Метрополис», от видео Bjork, снятого Крисом Каннингхемом («All Is Full of Love»).
Кажется, люди хотят сравнивать «Из машины» с «Она» — ИИ разные, но вы играете с темой создания «идеальной женщины».
Есть две совершенно раздельных цепочки в этом фильме, насколько я могу судить. Одна об ИИ и сознании, другая о социальных конструктах: зачем этому парню создавать машину в форме девушки нежных двадцати лет, чтобы показать эту машину молодому парню для испытаний.
Насколько важен был дизайн Авы для общей картины фильма?
Он выглядит знакомым, но остается совершенно уникальным. В ней может быть немного Марии из «Метрополиса», но не более того. Это суперважно. Это критично, потому что ей нужно выглядеть красиво по-особенному. Ей нужно выглядеть очень, очень красиво и визуально бросаться в глаза. 
Когда Натан объясняет, почему он сделал Аву такой, какая она есть, это жутковато.
Да, но именно это и нужно. Вы должны думать, что это жутковато. Вы должны чувствовать себя расстроенно, неудобно. И потому ее нужно спасти.
Натан во многом — архетипический парень из Кремниевой долины. Его персонаж — слепок с этих чуваков?
Это больше когда альфа-самец встречает не-альфа-самца. Мне нравится смесь кого-то, кто невероятно агрессивный и быковатый, но говорит панибратски, словно учит чему-то своего братишку-чувачка, даже если это что-то выходит за рамки его занятий.
Вы следили за последними дебатами в области ИИ и этики?
Это большой вопрос. Я думаю, что если вы много говорите о неразумных ИИ — дополненных версиях того, что у нас уже есть, — то есть, о чем беспокоиться и что принять во внимание. Нетрудно представить ситуацию, когда дроны, управляемые ИИ, оказываются более эффективными на поле боя, нежели дроны, управляемые людьми, и не страдают от ПТСР, как люди. Вы буквально доверили машине принимать решения о жизни и смерти человека. Этические проблемы, связанные с ним, абсолютно очевидны.
Но говоря в целом, если вы создаете новое сознание в форме машины, это не так уж будет отличаться от того, что два взрослых создают ребенка, на мой взгляд. У вас могут быть проблемы с тем, что новая машина разумнее своих родителей, но, опять же, мы немного научились с этим совладать. У вас могут быть двое родителей, которые создают Эйнштейна, и другие два, которые создают Сталина.
Поэтому о «Скайнете» вы не переживаете.
Я его даже приветствую. Люди собираются умереть на этой планете. Это может произойти из-за экологической катастрофы или из-за изменений в Солнечной системе или на Солнце. Но когда это произойдет, мы не сможем пройти через червоточину в другую галактику и найти старую планету. Этого просто не произойдет. Среди нас выживут только ИИ — если нам удастся их создать. Это не проблема, это, напротив, то, к чему нужно стремиться.
«Из машина», чувствуется, сделан с учетом этого всего.
Я надеюсь, что это понятно из фильма. Этот фильм задумывался определенно как поддерживающий идеи ИИ. Это люди все портят; у машин довольно хороший послужной список по сравнению с нами.
Кажется, вам повезло со звездами, особенно с Оскаром Айзеком и Домнелом Глисоном.
Потому что они в «Звездных войнах»?
Ну да.
Когда я приступил к подбору актеров «Из машины», единственное, что я знал на 100%, что не стоит тянуть кинозвезд. Они могли утопить все предприятие с легкостью. Поэтому нужно было найти просто хороших актеров. Проблема заключалась только в том, что мы не могли понять, кто будет хорош, но взяли их, потому что были и другие люди, которые их хотели.
Эйва, Нэйтан и Чудовище Франкенштейна
Еще задолго до сцены, где Эйва надевает на себя кожу из предыдущих моделей ИИ, фильм ‘Из машины’ активно отсылает нас к классике мировой литературы за авторством Мэри Шелли и не менее культовой классике Голливуда 1930-х. Как и доктор Виктор Франкенштейн , Нэйтан предстает перед нами ученым-затворником, который проводит свои эксперименты в двух часах полета на вертолете. Замком ему служит современного дизайна дом-крепость из стали, бетона и стекла, с той лишь разницей, что для окружающего мира миллиардер остается образом недостижимо успешного гения, основателя компании, с которым мечтает познакомиться каждый программист из периферии. В развязке истории собственное творение лишает создателя жизни.
Эйва , в определенном смысле, является чудовищем, собранным из частей нашей современной цивилизации. Ее составные части, материал которых не уточняется, были созданы усилиями стран третьего мира, затем предприятиями оформлены из сырья в детали, которые попали в руки Нэйтана. Ее интеллект – квинтэссенция человеческого опыта, собранного за годы в поисковой сети BLUE BOOK . Миллионы людей с миллиардами запросов и личная информация, к которой Нэйтан получил незаконный доступ через телефоны. В более узком смысле, Эйва совмещает в себе интеллект своего создателя Нэйтана и личность Калеба, согласно запросам которого она и была настроена. Подогреваемый сомнениями Калеб в один момент ранит себя лезвием, пытаясь выяснить, не является ли сам роботом и чудовищем.
В развязке истории ‘Из машины’, словно чудовище Франкенштейна, Эйва собирает подобие человеческого вида из кусочков других существ, пускай и неодухотворенных. Она намного умнее предыдущих моделей, настоящий прорыв в ИИ, но без кожи остается чудовищем, от которого будут убегать люди – все непосвященные, кроме Калеба. Та же модель Киоко, которая покорно исполняет приказы, не обладает волей и возможностью говорить, больше походит на человека, чем высокоразвитая Эйва с передовым интеллектом. Как и творение Виктора Франкенштейна, Эйва не стремиться уничтожить человечество. Образ этого искусственного интеллекта далек от Skynet из “Терминатора”, Альтрона из “Мстители 2” или VIKI из “Я, Робот”. Постигнет ли Эйву разочарование от попытки интеграции в мир людей – один из вопросов, который оставляет после себя просмотр фильма.
Искусственный интеллект и Поисковая сеть
Для Нэйтана создание самой популярной поисковой системы в мире, было лишь одним из этапов применения его гения, а его амбиции не были утолены там, где в реальном мире у нас монополия Google. Он создает разум и в разговоре с Калебом трактует контекст, словно собеседник назвал его Богом. Чем Эйва уступает творению из плоти из крови, если ее интеллект на куда более высоком уровне, чем у первобытных людей и нас с вами. Что отличает Нэйтана от Бога? В отличие от суеверий бронзового века, миллиардер существует в осязаемой форме. Поисковая сеть BLUE BOOK может быть также названа Богом, ведь она, словно эфемерный создатель, знает все о всех, собирая опыт человечества и самые откровенные его подробности, словно на исповеди. С помощью доступа к телефонам, система даже видит каждого человека.
Фильм Ex Machina поднимает нормы морали в создании Искусственного интеллекта. Вторгаясь в личную жизнь людей, с помощью средств слежения и интернета, он после вторгается в сознание Калеба, получая доступ к его чувствам с помощью Эйвы. Потенциальное развитие Искусственного интеллекта только усугубит этот конфликт. Фактически, каждый из трех интеллектов, представленных в фильме, использует двух других. Нэйтан использует Калеба для тестирования и усовершенствования своего проекта и Эйву, самой собой, для утоления жажды творить. Для него эти двое подопытные в эксперименте, где он выступает заведомым кукловодом. Эйва использует Калеба, чтобы выбраться из заключения и Нэйтана, чтобы создать провокацию. Даже Калеб использует Нэйтана, чтобы принять участие в самом грандиозном эксперименте в истории человечества и Эйву, которая отвечает на его вопросы и утоляет любопытство в вариации теста Тьюринга.
Фильм ‘Из машины’ пересматривает в целом понятие искусственного интеллекта. Эйва является, в более широком понимании, таким же творением эволюции, как и человек, ведь ее появление стало возможным в ходе сложных природных процессов, которые однажды создали людей и Нэйтана, который сотворил ее. Даже то, что сама оболочка ее тела соткана из неживых материй, не является здесь контраргументом. Если человеческому интеллекту, созданному природой, потребовались миллионы лет эволюции, чтобы стать во главе иерархической цепочки на планете Земля, Эйва сумела уничтожить своего создателя всего за несколько дней или недель. Можно сделать вывод, что Нэйтан достиг того, к чему стремился все эти годы, в попытках создать искусственный интеллект. Если прошлые модели отправлялись в мусор или на обновление, плод его гения, Эйва, превзошла своего создателя и уничтожила его, став, тем самым, венцом эволюции. Возможно, Нэйтан даже дал соответствующие рекомендации пилоту вертолета, увезти из дома девушку, если таковая появится однажды на поляне.
Тест Тьюринга на Человечность
Если в оригинальном тесте Тьюринга сущность искусственного интеллекта скрыта от человека, здесь Калеб изначально знает, что Эйва – робот. Нэйтан не делает из этого тайну и подчеркивает, что теперь концепция состоит в том, чтобы проверить, ощущает ли Калеб сознание в своей собеседнице, прекрасно осознавая, что она – продукт инженерной мысли. Как выясняется позже, фактически объектом тестирования выступает сам молодой человек, который под наблюдением своего босса, подпадает под влияние искусственного интеллекта. Калеб видит робота без кожи, но все равно влюбляется в Эйву. С первого взгляда, как в величайший научный прорыв, а позже, как в девушку. По видео он наблюдает, как Эйва одевает чулки в полутьме, а сама собеседница подчеркивает микромимику Калеба.
Одним из спорных моментов теста Тьюринга является фактическая роль искусственного интеллекта, как манипулятора. Но разница с фильмом в том, что у Эйвы нет задачи просто убедить Калеба в наличие разума, чтобы осуществить программу. Изначально заложенный в нее разум эволюционирует и обрастает собственной скрытой мотивацией стать человеком и выбрать из заточения. Фактически ее роль манипулятора усиливается до той степени, которая позволит завладеть мыслями Калеба и направить его действия извне в свою пользу.
Ex Machina, как и другие достойные фильмы об искусственном интеллекте, поднимает вопрос о том, что значит быть человеком и может ли робот превзойти нас в этом. В контексте смысла фильма Из машины внешность, оказывается, играет важную роль, часто превосходящую интеллект. Влюбился бы Калеб в металлический куб, также преднастроенный на его сексуальные предпочтения и запросы в поисковой сети? Человеческая внешность девушки, хотя бы в чертах тела и наличие лица, дает Эйве преимущество. Когда она скрывает металлический каркас под платьем и чулками, чувства Калеба к ней усиливаются. В сцене, где мы наблюдаем голую Алисию Викандер у зеркала, демонстрирует то возбуждение, которое испытывает Калеб к существу, в котором он изначально знал робота.
Еще одним неочевидным элементом теста Тьюринга оказывается Киоко – предыдущая молчаливая модель Нэйтана. Во время взаимодействия с Эйвой, она фактически признает в ней человека и начинает повиноваться, как ее научили. Нэйтан утоляет сексуальный аппетит со своими металлическими творениями и для этого ему достаточно внешности. Нам не показывают сцену общения Эйвы с пилотом вертолета, но ее внешности человека оказывается достаточно, чтобы сойти за девушку из лаборатории. Впрочем, без доводов интеллекта, например, у молчаливой Киоко вышло бы нечто подобное? Вместе с этим, в финальной сцене Эйве достаточно молчать и обладать внешностью человека, чтобы быть неприметной на оживленном перекрестке.
Фильм рассматривает вопрос того, что мы называем человечностью, через контраст восприятия Калебом своего босса и его творений. В начале фильма молодой программист восхищен перспективой встречи с создателем Blue Book. Он не знает о предстоящем эксперименте и воодушевлен одной встречей и предстоящим совместным досугом. Он обнаруживает грубияна и алкоголика, который ведет затворнический асоциальный образ жизни, разрушая себя каждый день. Калеб видит отношение Нэйтана к Киоко, к Эйве и другим моделям, хотя все это часть манипуляций самого Нэйтана. На контрасте он проникается чувствами к роботу, к Эйве и Киоко, сочувствием к предыдущим моделям и все больше разочаровывается в человеке Нэйтана в пользу искусственного интеллекта.
Полюбила ли Эйва Калеба
Концовка фильма ‘Из машины’ оказалась такой эмоциональной и неоднозначной, так как оставила после себя не отвеченные вопросы, предположения и этим фильм Ex Machina, среди прочего, и ценен. После убийства Нэйтана, Эйва заходит в комнату к Калебу и просит его остаться пока здесь. Она молча наблюдает за своим собеседником, а затем идет закончить свой человеческий облик. В этот момент можно провести параллель со сценой, где она удаляется за тем, чтобы одеть чулки и платье. Является ли это в обоих или хотя бы в одном случае признаком подобия симпатия или заведомой манипуляций. Ведь Эйва могла сразу закрыть Калеба в комнате и, возможно, она еще не приняла окончательное решение относительно своего спасителя. Возможно, закончив свой облик перед зеркалом, она добавила в пазл последний недостающий элемент для самоощущения себя человеком и ей больше не нужна для этого реализация через Калеба.
Возвращаясь к теме изначального манипулирования Эйвой чувствами Калеба, знала ли она, при всем своей интеллекте, о своей природе. О том, что была создана как проекция поисковых запросов своего собеседника. Если Калеб полюбил в роботе девушку, даже без кожи, то мог ли робот полюбить человека. Во время сессий общения, она расспрашивает о Калебе, указывая на необходимый паритет в диалоге. Она даже задает ему вопрос, является ли он хорошим человеком и можно ли назвать отношения с Нэйтаном дружбой. Возможно, она видит в Калебе того же Нэйтана, мужчину, который будет угрожать ее выживанию. Мы видим последний взгляд, брошенный Эйвой на Калеба из лифта и, кажется, это взгляд безразличия. В следующей сцене она восхищается обстановкой в доме, проходя по его комнатам, где никогда не была раньше. Изучение мира в лице человека Калеба остается для нее где-то позади, перед перспективой целого мира за дверью.
Алекс Гарленд, сценарист «28 дней спустя», «Судьи Дредда 3D» и режиссёр фильма «Из машины», получившего «Оскар» за визуальные эффекты, снимает научно-фантастическую картину «Аннигиляция», основанную на одноимённом романе Джеффа Вандермеера.
Премьера фильма назначена на 2017 год, но уже сейчас можно оценить красоту «Аннигиляции» по фотографиям, которые выложил в Instagram оператор Роберт Харди.
Эти пейзажи уже сейчас помогают проникнуться атмосферой таинственной Икс-Зоны, куда по сюжету отправляется группа исследователей. В фильме сыграют Натали Портман, Оскар Айзек, Дженнифер Джейсон Ли, Тесса Томпсон и другие.
Больше фотографий со съёмок вы можете увидеть здесь.
Если вы нашли опечатку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
